Он пришел осенью, поздним вечером, когда за окном вовсю бушевала первая в этом сезоне гроза – яркие вспышки молний, глухой рокот грома и дождь стеной. В такую погоду нужно сидеть дома, пить чай с яблочным пирогом и читать интересную книжку. Если при этом еще можно закутаться в теплый плед, а на колени посадить кошку – можно сказать, что вечер удался. Пирог уже стоял в духовке, кошка свернулась клубком под пледом, а я сидела за столом и задумчиво рассматривала корешки книг. Вечер обещал быть замечательным.
Как обычно и бывает в таких ситуациях, гармонию нарушила звонкая трель телефона.
- Юльчик, какие у тебя планы на выходные? – не тратя времени на приветствие, налетела на меня Дашка.
- Пока никаких, - честно ответила я, придвинув к себе тетрадь.
- Тогда слушай...
Дашка быстро затараторила, излагая идею вечеринки, которую она уже успела продумать до мельчайших подробностей, и на которой я непременно должна была присутствовать. Я вслушивалась вполуха, машинально водя ручкой по бумаге – привычка, от которой никак не могу избавиться. Если, когда я говорю по телефону, у меня под рукой оказывается чистый лист бумаги и ручка или карандаш, пиши пропало, у бумаги нет никаких шансов. Она немедленно покрывается всевозможными закорючками, буквами, рисунками, отдельными словами. Впрочем, Костя говорит, что уж лучше это, чем, как его сестра, играть с огнем во время телефонных разговоров. То есть, играть в буквальном смысле. Зажигалки и спички в их доме исчезают с поразительной быстротой, а возглас «Ай!» посреди разговора с его сестрой уже давно воспринимается как должное. Так что, я еще не худший случай.
Один из рисунков, напоминающий паутину из волнистых линий, неожиданно дрогнул и сверкнул изумрудно-зеленым светом. Одновременно с этим в груди возник холодок, а в комнате вдруг стало не хватать воздуха. Это длилось ровно одно мгновение, после чего лампочка мигнула, и все стало как прежде.
- Юль, ты меня вообще слушаешь?! – вернул меня к реальности сердитый Дашин голос.
- Да-да, конечно, - очнулась я и внимательно поглядела на рисунок. Рисунок как рисунок, обычные загуголины, и чернила синие. Привидится же...
- Короче, ждем вас с Костей послезавтра в девять, - подвела итог Даша и бросила трубку.
Я осторожно отложила телефон и снова всмотрелась в рисунок. Глупости какие. Я не верю в сказки! Пожав плечами, я смяла бумажку и выкинула ее в мусорное ведро. Мелодично звякнула духовка, оповещая о том, что пирог готов. Я потянулась, развернулась вместе со стулом и легко вскочила на ноги, только сейчас заметив, что в комнату заглянула усатая морда.
- А ты чего пришла? – удивилась я. – Иди обратно на диван.
Кошка настороженно повела носом, потом презрительно фыркнула и гордо удалилась, демонстративно задрав пушистый хвост. Правда, под плед она не вернулась, и, выйдя из комнаты, я обнаружила, что она сидит перед дверью, не отрывая от нее взгляда и нервно дергает хвостом из стороны в сторону.
- Шла бы ты спать, красавица, - посоветовала я ей, направляясь на кухню.
И тут в дверь постучали.
Я замерла, лихорадочно соображая, кто это может быть. Мама была у меня вчера, да и она бы позвонила, прежде чем прийти. У Кости завтра экзамен, так что он сейчас учится и будет учиться всю ночь напролет. Из тех, кто может нагрянуть ко мне просто так, без предварительного звонка, часть – Костины сокурсники и тоже активно готовятся, часть отлеживается после вчерашней гулянки, ну а часть, я уверена, сейчас носится с Дашкой по магазинам, закупая продукты и проклиная дождь, ветер, Дашин энтузиазм и собственную мягкотелость. Она и меня попыталась было подключить, но за долгие годы знакомства я научилась ловко уворачиваться от таких идей...
Стук повторился.
В конце концов, это может быть просто соседка, зашедшая за спичками или сахаром! Я подскочила к двери, пожалуй, излишне резко, и, поворачивая ключ, заметила, что пальцы у меня дрожат. Нервничаю? Я?
Малолетние хулиганы снова вывернули лампочку, и в слабом свете моего торшера я увидела, что передо мной стоит кто-то высокий в темном плаще. Около его ног уже образовалась приличная лужица.
- Привет, - совершенно спокойно, словно старой знакомой сказал он. – Можно я войду? А то на улице очень холодно.
Словно завороженная, я посторонилась. Обычно я не совершаю таких глупостей, особенно с тех пор, как живу одна, и незнакомцев в свою квартиру не пускаю. Но сейчас это было иначе. Я не могла объяснить почему, но у меня не возникло чувства тревоги, когда он вошел в дом, наоборот, казалось, все происходит так, как должно было быть.
Он хозяйским жестом закрыл за собой дверь, нашарил на стене выключатель – и вообще, вел себя так, будто находился здесь не впервые. Только сейчас я смогла наконец разглядеть его как следует. Он казался моим ровесником, может, чуть старше. Коротко стриженные темные волосы, сейчас влажные и взъерошенные; светло-зеленые глаза; примерно недельная щетина. Одет совершенно обычно – под плащом на нем были джинсы и серый свитер. Плащ, кстати, занял положенное место на вешалке, а из под шкафа безошибочно были извлечены старые тапочки, которые я специально держу для своих друзей с большим размером ноги. Ориентировался в моей квартире он ничуть не хуже меня. Тем временем, он закончил раздеваться и с улыбкой посмотрел на меня.
- Так как, чай пить будем?
Только сейчас я осознала, что все это время стояла и смотрела на него, как на рекламный ролик. Густо покраснев, я что-то пробормотала и направилась на кухню.
- Уютная у тебя квартирка, - отметил он, прислонившись плечом к косяку на пороге кухни и изучая интерьер. – Сама обставляла, по своему вкусу, или от предыдущих хозяев осталось?
- И да и нет, - ответила я, включив чайник и открыла духовку. – Большая часть обстановки действительно осталась здесь в наследство от хозяев, но я ведь выбирала квартиру не только по цене за квадратный метр.
- Тоже верно, - улыбнулся он. Улыбка у него была широкая и белозубая, про такую где-нибудь в Америке говорят «на миллион долларов», ну а у нас коротко и лаконично: «ослепительная». – А как так получилось, что ты живешь здесь одна?
- К институту ближе, - пожала плечами. И следующий вопрос не заставил себя ждать.
- А где ты учишься?
...Когда я взглянула на часы, оказалось, что мы сидим уже пятый час. За это время мы трижды кипятили чайник, съели половину пирога и докончили банку маминого домашнего варенья. Кошка свернулась клубком на его коленях и уютно мурлыкала. Ей хорошо, ей завтра на учебу не надо...
- Уже поздно, - словно прочитав мои мысли, сказал он. – Тебе, наверное, завтра рано вставать...
Я неохотно кивнула.
- Тогда я пойду. – Он аккуратно переложил кошку на табуретку и встал. – Приятно было пообщаться, Юля.
- Постой, куда же ты, на ночь глядя! – переполошилась я. – Останься у меня, спальное место найдем.
Он мягко улыбнулся и покачал головой.
- Дождь закончился, значит, я могу идти дальше. Но... – Он помолчал, а потом закончил будничным тоном: - Если хочешь, я зайду завтра.
- Хочу, - не раздумывая, выпалила я.
- Тогда договорились.
...Только когда дверь за ним закрылась, я поняла, что даже имени его не знаю.
Он действительно пришел на следующий вечер. Мы снова сидели на кухне, пили чай с остатками пирога и разговаривали. Вернее, говорила в основном я. Он искренне интересовался, задавал вопросы, но от моих изящно уклонялся. А я и не настаивала. Я боялась, что ему что-то не понравится, и он уйдет. А мне совершенно не хотелось, чтобы он уходил.
- Хочешь, чтобы я пришел и завтра? – спросил он.
- Завтра я не могу. – Я опустила глаза. – Я завтра на день рождения иду, с Костей...
- Понимаю, - спокойно сказал он.
Я рискнула поднять голову и посмотреть на него. Он продолжал улыбаться, и было не похоже, что он обиделся.
- Ты не обиделся? – на всякий случай спросила я.
- На что? – искренне удивился он. – У тебя есть друзья, есть любимый человек, и совершенно естественно, что ты хочешь с ними встретиться.
- Может, ты пойдешь с нами? – вдруг осенило меня.
Он тепло улыбнулся.
- Тебе ведь тоже кажется, что мне там не место.
Я залилась краской. Я действительно не видела его на шумной и веселой гулянке, где нет этого уютного очарования наших кухонных посиделок. Ну а вдруг?...
- Тогда давай послезавтра?
Он внимательно посмотрел на меня и кивнул.
- Договорились.
Послезавтра, как раз тогда, когда я вынула из духовки последний противень ватрушек (вдруг захотелось) раздался знакомый стук в дверь. И на следующий день тоже. И накануне экзамена мы сидели и он вместе со мной повторял материал, как будто это его интересовало. Вообще, создавалось впечатление, что ему интересно абсолютно все, что интересно и мне. Мы разговаривали с ним часами, словно старые знакомые, а я до сих пор ничего о нем не знала. Даже имени. Про себя я называла его Странником – у него был богатый запас историй о странствиях в разных местах и о встречах с разными людьми. Но о себе он не говорил ничего. А я по-прежнему не настаивала. Я боялась, что он уйдет и не вернется – и с каждым днем, вернее, ночью, все больше и больше. Я привыкла к нашим разговорам за чашкой чая, к необъяснимой атмосфере тепла, уюта и безмятежного спокойствия, окутывавшей меня каждый раз, когда мы садились друг напротив друга. И вечера, когда я встречалась с Костей и с ребятами порой казались мне пустыми, словно в них чего-то не хватает. Чего-то очень важного.
...Я возвращалась домой почти что бегом. Совершенно неожиданно заболела Костина бабушка, и я поехала с ней в больницу. История затянулась до позднего вечера, и Костя поначалу вообще не хотел отпускать меня одну, но я его уговорила. Ночью Странник обещал прийти и я совершенно не хотела, чтобы он ткнулся носом в запертую дверь. Все случилось внезапно, да еще и когда я была у Кости, так что я даже записку не могла оставить.
Несмотря на то, что я очень старалась, возле своего дома я оказалась только в начале второго ночи. Окна были темными, и меня это почему-то испугало. В глубине души, как оказалось, я была уверена, что он может войти в квартиру в мое отсутствие – и подспудно надеялась, что именно так он и поступит сегодня, и дождется меня. Но его там, конечно же, не было, и как знать, придет ли он еще? Мы всегда назначали очередную встречу при прощании, и я не знала, что будет сейчас. А вдруг он не вернется?
Понурившись, я поплелась в подъезд. Лязгнул ключ, проворачиваясь в замке, и тут, стоило мне приоткрыть дверь, как кошка выскочила наружу, пронеслась мимо меня и побежала на лестничный пролет к кому-то за моей спиной. Я щелкнула выключателем, и недавно купленная лампочка, до которой не успели дотянуться загребущие руки шпаны, вспыхнула, отражаясь в знакомых светло-зеленых глазах.
- Странник! – радостно воскликнула я, впервые назвав его придуманным мною прозвищем – на что он, кстати, никак не отреагировал. – Ты меня напугал!
Он виновато улыбнулся и поднялся со ступенек, мимоходом потрепав кошку по загривку.
- Извини, Юль, - покаянно произнес он. – Я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке.
- Прости, что я так сильно задержалась, - вздохнула я. – Просто, понимаешь, тут такое дело... Да что мы стоим на пороге, заходи!
Мы вошли – я остановилась в прихожей, разматывая шарф и снимая куртку и сапоги, а он почти сразу же скрылся с глаз. Когда я появилась на кухне, он уже сидел на своем любимом месте – в углу, между столом и холодильником, и почесывал за ушами забравшуюся к нему на колени кошку.
- Почему ты не зашел в квартиру? – спросила я, закончив рассказывать происшедшее за день. – Ты ведь мог же...
Он серьезно посмотрел на меня, и я осеклась.
- Мог бы, наверное, - раздумчиво произнес он. – Но, Юля, запомни: я никогда не прихожу без приглашения. И никогда не задержусь сверх необходимого. Мне совершенно не хочется превращаться в обузу для людей.
- Для людей... – эхом отозвалась я. – Но кто ты, Странник? Ты же не человек, не так ли?
Он улыбнулся, но его глаза остались серьезными.
- Какая тебе разница, Юля? Это может как-то помешать нашей дружбе?
- Ни за что! Просто...
- Тогда это не имеет никакого значения, - постановил он и поднялся на ноги. – Поздно уже. Я пойду.
- Постой! – Я схватила его за руку, на мгновение почти поверив, что мои пальцы пройдут сквозь него, как сквозь призрак, каким он, собственно, и является. Ничего подобного, его рука была живой и теплой, только инстинктивно напряглась, когда я его коснулась. – Ты обиделся?
- Нет, конечно. – Он удивленно взглянул на меня. – На что?
- Не знаю, - пробормотала я. – Ты придешь завтра?
- Приду, - пообещал он. – Спокойной ночи, Юля.
- Спокойной...
Он ушел, а я начала собирать посуду. И, стоило мне поставить в сушилку последнюю кружку, как в дверь постучали. Я открыла, будучи совершенно уверенной в том, что он вернулся. Но на пороге стоял Костя.
- Юлька... – растерянно произнес он. – Юлька, бабушка умерла...
Я окунулась в невеселые будни. Похороны, поминки, да еще и так некстати свалившаяся на голову сессия... И все это время рядом со мной был Странник. Он продолжал приходить ко мне по ночам, и в его присутствии все проблемы, казалось, ненадолго отступали. Я снова и снова пыталась сделать шаг к нему, понять, кто же он, но успеха так и не добилась. Он не врал мне, я никогда не слышала от него и слова лжи, он просто отмалчивался и не отвечал на мои вопросы.
А еще, мне не давала покоя татуировка на его запястье, которую я видела мельком, когда у него случайно задрался рукав рубашки. Затейливый рисунок из переплетенных волнистых линий. Очень знакомый рисунок...
- У тебя кто-то есть, - сказал Костя.
Мы сидели у него дома – вернее, я сидела в кресле с учебником, а он вытянулся на кровати, заложив руки за голову и глядя в потолок.
- С чего ты взял?
- Скажешь, нет? – Костя перекатился на живот и в упор посмотрел на меня. Я изогнула бровь, но взгляд выдержала – он сдался первым. – Мне так кажется.
- Дурак, - бросила я.
- Да? – Костя подобрался, словно изготовившись к прыжку. – Когда ты в последний раз оставалась ночевать у меня? Или когда в последний раз приглашала к себе? Ты отдаляешься от всех нас, Юлька, ты отдаляешься от меня. В последнее время тебя не узнать! Что же это, если не другой парень, ты можешь мне объяснить?
- Не буду я ничего объяснять, - буркнула я. – У тебя паранойя, Костик.
- Тогда уже у нас всех, - недобро прищурился Костя. – Думаешь, я один это заметил? – Я промолчала, и он продолжил, все больше распаляясь. – Меня уже все по десять раз спрашивали, все ли у нас с тобой в порядке! Особо юморные предлагали подарить пилу – рога отпиливать. Думаешь, мне это нравится?!
Я молча встала из кресла и собрала свои вещи. Он настороженно наблюдал за мной, но не сказал ни слова. Я закинула рюкзак за спину, подошла к нему и поцеловала в лоб.
- Позвони, когда остынешь, милый, - сказала я и ушла.
...Тем же вечером Странник совершенно огорошил меня, заявив, что уходит – и в ближайшее время не вернется.
- Но почему? – пролепетала я, предполагая, что сейчас я услышу о том, что его ждут неотложные дела или о том, что ему нужно продолжать свои странствия. Но его ответ оказался убийственным в своей простоте и жесткости.
- Я не нужен тебе сейчас, Юля. Из-за меня ты отдаляешься от своих друзей и ругаешься со своим любимым. Это неправильно. И поэтому, мне лучше уйти сейчас, пока все еще поправимо. – Я хотела что-то сказать, но он покачал головой. – Не надо, Юля. Не омрачай нашу дружбу необдуманными словами. Прощай!
Он исчез из моей жизни, я помирилась с Костей и успешно закрыла сессию. Я вернулась в обычный ритм жизни и лишь время от времени вспоминала его высокую фигуру и смеющиеся светло-зеленые глаза. Иногда я чувствовала, что мне просто необходимо поговорить с ним, но он не приходил, а где его искать я не знала. Летом Костя сделал мне предложение, свадебные хлопоты затянули меня с головой, и о Страннике вспоминала с каждым годом все реже и реже...
Телефон зазвонил как раз тогда, когда я сидела за компьютером, отогревая ладони о чашку горячего чая. Пользуясь полученной передышкой, я зажмурила уставшие глаза и с хрустом потянулась.
- Юльчик, с тобой все хорошо? – озабоченно поинтересовалась Дашка.
- Замечательно, - заверила я подругу. – Просто заработалась.
- А, - понимающе протянула та, - знаю, бывает. Ну как?
- Развели! – гордо провозгласила я.
- Ну, думаю, тебя можно поздравлять...
- А что так робко, Дашунь? – удивилась я, и даже глаза открыла. – Конечно, поздравляй! Я уже полгода с этим тянула, и это при том, что детей у нас нет, и имущество мы не делим! Совсем обнаглели...
- Зачем, спрашивается, замуж выходила? – фыркнула подруга. – Четыре года счастья, и полгода головной боли...
- Если бы четыре года... – вздохнула я, сделав приличный глоток чая. – Все, Даш, закрыли тему. Не будем о нем больше.
- Не будем, - покладисто согласилась Дашка. – Я, собственно, зачем звонила-то... Слышала? Настя замуж выходит! Ой, извини...
- Ничего-ничего, продолжай, - заинтересовалась я, придвинув к себе блокнот и ручку. – За кого?
- За демона! – выпалила Дашка.
- За кого?!
- Нет, ну глупости это все, конечно, - рассмеялась подруга. – Хороший парень на самом-то деле, они уже год встречаются, прикинь? И ведь даже не намекнула, зараза!
- А почему демон?
- Да так, сказка ходит глупая. Мол, есть существа – не то бывшие демоны, не то падшие ангелы, без пол-литра не разберешь. Говорят, они приходят к тем, кому они нужны, заводят дружбу, и все такое, причем, человек о своем новом друге никому не рассказывает – ну как Настя о своем возлюбленном. Оттуда-то и слухи пошли, собственно. А вообще, на диво неинтересная сказка. Душу они не забирают, вреда от них никакого, более того, больше всего на свете они боятся превратиться в нежеланного гостя, и, как только чувствуют, что становятся обузой для своего друга, то незамедлительно исчезают из его жизни. И еще говорят, мол, они никогда не приходят, если их не позвать. А как позвать – естественно, никто не знает. Так что, напрашивается логичный вывод, что их вообще нет, а Настасья просто молчаливая сволочь, всего и делов. Короче, Юльчик, читай древнегреческие мифы – они интереснее!
- Учту, - согласилась я.
- Вот и учти, - беззлобно огрызнулась Даша. – Ладно, пойду я спать, мне завтра малого в школу отводить. Спокойной ночи, Юльчик.
- Сладких.
Даша отключилась, а я задумчиво посмотрела на разрисованный листок. Один из рисунков – напоминающее паутину переплетение волнистых линий – казался очень знакомым, но почему-то незаконченным, словно в нем чего-то не хватает. Чего-то очень важного.
Демоны, значит? Падшие ангелы?
Глупости какие. Я не верю в сказки!
«Я никогда не прихожу без приглашения...»
Я улыбнулась и решительно провела еще один штрих, изогнувшийся характерной дугой. Законченный рисунок дрогнул и вспыхнул изумрудно-зелеными светом.
- Приходи, - тихо прошептала я, не отрывая взгляда от рисунка. И зачем-то добавила: - Пожалуйста.
В груди возник холодок, а прямо посреди комнаты открылась темная щель, в которую со свистом уносился воздух. Щель вытянулась в длину, на мгновение затмив собой лампочку, и из нее в комнату шагнула высокая фигура в темном плаще.
- Привет, - совершенно спокойно, словно старой знакомой сказал он. – Ничего, что я прямо сюда? А то на улице очень холодно.
Я рывком поднялась на ноги, подошла к нему и, помедлив, сдернула капюшон. Он не пошевелился, только уголки губ дрогнули в сдерживаемой улыбке, да настороженно глядящие на меня светло-зеленые глаза заискрились.
- Привет, - негромко произнесла я, отходя назад. – Привет, Странник...
февраль, 2010
